Издание «Невыносимая свобода творчества» было приурочено к одноименной выставке, организованной художником Михаилом Однораловым и прошедшей в павильоне Дома культуры ВДНХ в минувшем октябре.  Приуроченная к 35-летнему юбилею легендарной экспозиции 1975 г.,  на которой был проведен первый санкционированный  властями показ «другого» искусства, выcтавка 2010 г. была задумана, в первую очередь, как попытка художественного диалога  двух поколений c разной системой координат.

 Издание, осуществленное галереей Г.О.C.Т., не является прямым отображением экспозиции, но дает возможность поразмышлять, насколько попытка эта удалась. Во вступительных текстах современные художники, кураторы и арт-критики (М.Одноралов, К.Светляков, C.Хачатуров) анализируют причины трансформации «необходимой» свободы творчества в свободу «невыносимую», переосмысливают актуальные художественные процессы и пытаются разобраться в извечной проблеме поколений.

В каталоге использованы архивные материалы из фонда ГЦСИ, а также современная фотохроника с выставки «Невыносимая свобода творчества».

Слушатели смогут задать вопросы как самому художнику, так и издателям.

Вход свободный.

Рабин является одним из ведущих русских художников-нонконформистов 1960–70-х годов. За пределами СССР о нем заговорили еще в 1965 году, после его первой выставки в лондонской галерее Grosvenor. В 1974-м Рабин был одним из организаторов печально знаменитой «Бульдозерной выставки» на московском пустыре Беляево, жестокий разгон которой вызвал бурное негодование западной общественности. Четыре года спустя живописец, лишенный советского гражданства специальным постановлением Президиума Верховного Совета СССР, был вынужден эмигрировать во Францию. Там он опубликовал в 1981 году книгу «Художник и бульдозеры» (изд. Robert Laffont).

Рабин считает себя «французским художником русского происхождения». В его произведениях сосуществуют два мира: советское прошлое и французское настоящее. Как пишет знаток русского искусства Рене Герра (René Guerra), художник борется с болезненными воспоминаниями и новыми тревогами, изливая их на холст, где «русскую душу символизирует селедка и бутыль водки на фоне заснеженного пейзажа, а душу французскую — багет, сыр и вино. Париж, с его старинными зданиями и покосившимися мансардами, а также Нормандия и Бретань пробуждают в нем лирические чувства, которые, однако, не заглушают память о родине и не лишают живописца способности видеть проблемы современного мира». Творчество Рабина, сочетающее в себе черты великих художественных течений ХХ века — экспрессионизма, кубизма, конструктивизма, является в высшей степени гуманистичным.

Рабин получил французское гражданство в 1985 году. В 2006-м посол России во Франции выдал ему российский паспорт. В том же году художник удостоился премии «Инновация». В 2007 году Государственный Русский музей и издательство Palace Editions выпустили первую монографию о художнике (на русском, французском и английском языках), а ГМИИ им. А. С. Пушкина устроил ему выставку. К ней была подготовлена книга с репродукциями работ живописца, его супруги Валентины Кропивницкой и сына Александра. В 2008-м выставки Рабина прошли в Музее искусства и археологии французского города Перигё (департамент Дордонь) и в Государственной Третьяковской галерее. Последняя показала 100 произведений из публичных и частных коллекций, а также представила новую книгу «Оскар Рабин. Три жизни. Ретроспектива».

Картины и графику художника можно встретить в коллекциях ГТГ, ГРМ, ГМИИ им. А. С. Пушкина, Музея Майоля (Париж), Музея Людвига (Кёльн), Музея современного искусства (Нью-Йорк), Музея Циммерли (Нью-Джерси) и других уважаемых учреждений. Его работы экспонировались во Франции, Швейцарии, Норвегии, Австрии, США... В число самых известных групповых экспозиций с участием Рабина, входит «Россия!», организованная музеем Гуггенхайма.

Выставка в Монтиньи-ле-Метц продлится до 28 ноября.

источник:  http://www.france-russie2010.fr/En_France/20100903/187834791.html

http://artinvestment.ru/news/exhibitions/20100911_oskar_rabin.html

12 августа в Корпусе Бенуа Русского музея открывается выставка "Небо в искусстве". Эта тема увлекала художников всех времен. Образ неба – удивительного чуда природы – в каждую эпоху раскрывался по-своему, оставляя след мировоззренческого и стилистического состояния искусства. Однако подобная выставка сделана впервые. На экспозиции представлены произведения живописи и графики отечественных и зарубежных художников XIX – XXI столетий, иконы, скульптуры, инсталляции и фотографии из коллекции ГРМ и частных собраний (около 110 экспонатов).

Выставка проходит при поддержке Иветы и Тамаза Манашеровых, Группы компаний Unident, Культурно-благотворительного фонда U-Art: Ты и искусство

В первом зале экспозиции представлены произведения художников конца ХХ – начала XXI веков. Современные мастера работают в самых разнообразных жанрах: живопись, графика, скульптура, фотография, инсталляция, видео. И каждый из них по-своему "строит отношения" с небом. Здесь и позаимствованное в типовом советском плакате небо Эрика Булатова ("Тающие облака", 1982-1987), и творческие эксперименты классика немецкого искусства ХХ века Йорга Иммендорфа ("В полете", 2002). Здесь и озорные, полные юмора картины Виктора Тихомирова ("Мужчина созерцает светила", 2009) и Владимира Любарова ("Лунатики", 2009), и философские искания основоположника иератизма Михаила Шварцмана ("Двери неба", 1987-1988). Здесь и мрачноватые медитации одного из лидеров отечественного нон-конформизма Оскара Рабина ("Окно Валентины", 1965), и новаторские, эпатажные творения скульптора Юргена Вебера ("MAEVE", 2010). Представлены в этом зале и своеобразные отклики на актуальные события общественно-политической жизни (Алексей Каллима. Из серии "Женская сборная Чечни по прыжкам с парашютом", 2008), а также фотографии, изображающие вечно меняющееся и вечно неизменное небо (Сергей Ястржембский. Из цикла "Небо над миром" (2000-10); Лев Мелихов. Из цикла "Россия – Небо – Россия" (1990-2010).

Второй зал – это небо большого города. Развитие цивилизации наложило свой, особый отпечаток на взаимоотношения человека и стихии: городское небо многолико и неоднозначно. Пронзают небесный свод, уходя ввысь, шпили высоток и небоскребов (Валерий Леванидов "Москва. Юго-Запад", 1975; Сергей Шаблавин "Небо над городом", 1988), а из замкнутых пространств дворов можно увидеть только "квадраты" неба (Платон Петров. "Небо в колодце", 2009-2010). И серая беспредельность облаков предвещает нелетную погоду (Александр Тимофеев "Мюнхен", 2010). В мегаполисе все обустроено и приспособлено под нужды человека: даже небесные тела и светила "приватизированы" (Леонид Тишков, Борис Бендиков. Серия фотографий "Частная луна", 2003-2005). Но для кого-то и небо может стать ловушкой (Елена Губанова, Иван Говорков "Духовка", 2010).

В середине двадцатого века, с появлением гигантских телескопов, открылись возможности увидеть звезды, туманности и галактики, свет от которых идет миллиарды лет. Появились новые, поистине космические впечатления, совершенно фантастические и пока еще непривычные для землян формы и образы – и все это "по ту сторону" неба. Эту, идущую из необозримых далей, энергию и позволяют ощутить произведения, представленные в следующем зале. Впервые в Русском музее представлены картины первого человека, вышедшего в открытый космос – дважды героя Советского Союза Алексея Леонова "Первый выход в открытый космос" (1990) и "Где-то здесь возникло человечество" (2009). Неожиданный взгляд на космические просторы являют и композиции Франсиско Инфантэ-Арана "Проекты реставрации звездного неба" (1965-67). Японский мастер видео-арта Изуру Мидзутани представлен комплексной инсталляцией "Слезы неба" (2009). Особую атмосферу в зале создают уникальные многоцветные изображения галактик и туманностей и предоставленные Пулковской обсерваторией астрономические приборы.

Пейзажи конца XIX – начала XX века представлены в следующем зале: различные направления, различный подход к изображению неба. Пейзажисты русской реалистической школы (передвижники) обращаются к небу в поисках красоты и правды на родной земле. На картине Николая Дубовского "Притихло" (1890) предгрозовое небо нависает над землей тяжелым облаком, как предощущение, предвестие.

Достоверности простого неба искал в своих живописных открытиях Архип Куинджи. Для любования его небесами не нужны экстремальные условия, особое настроение, дальние путешествия: нужно просто взглянуть ввысь, сбросив с глаз пелену привычного. Картины Куинджи – это радость узнавания настоящего неба в волшебном сопоставлении красок ("Лунная ночь на Днепре, 1880, "Закат в степи на берегу моря", 1900-10).

В русле символизма художники рубежа веков осуществляли попытки вернуть в картины сакральное, "иное" небо. Это небо творцов и мистиков, странников и поэтов. Оно противоположно небу бытовому, материальному (Виктор Борисов-Мусатов "У водоема", 1902, "Облака", 1904).

Ну а картина Марка Шагала "Прогулка" (1917-18) как бы связывает этот зал с предыдущим – космическим. Влюбленных Шагала не тяготила земля. Идиому "крылья любви" художник иллюстрировал, запуская их в небеса.

В последнем зале представлены произведения, в которых небо исполнено духовного, религиозного содержания. Во-первых, это иконы ("Огненное восхождение пророка Илии", начало XVI века, "Преображение", XVI век). Икона – образ небесного мира-царствия. Ее небо – светоносное золото, символ неизобразимого, доступного лишь внутреннему взору.

Небо эпических времен с археологической подробностью воссоздавал Николай Рерих. Время, когда люди воздевали руки к богам в облаках, и те говорили с людьми. Такое небо легко становилось метафорой, и в нем можно было увидеть караван, огонь, благословение, волшебство и – битву добра со злом за покоящуюся в первобытном сне землю ("Небесный бой", 1912, "Веления неба, 1915).

В древней иконописи черпал вдохновение Казимир Малевич (Эскизы фресковой живописи "Торжество неба" и "Автопортрет" (1907)). Вырвавшись за привычную линию горизонта и устремившись в новое супрематическое небо, Малевич вернулся на землю в конце 1920-х, чтобы воздвигнуть над горизонтом громадные безликие фигуры "землянитов" ("Крестьянка", начало 1930-х).

В советских картинах 1920-1930-х годов небо было покорено и обжито: его заполонили самолеты, дирижабли, гимнасты и парашютисты. Однако оно представляло собой слишком мощный смысловой ресурс, и даже официально утвержденная победа материализма не могла свести его исключительно к атмосфере, к метеорологии, к фону. Поэтому и возникал в просвете грозовых туч, словно древнее божество, лик основоположника коммунизма (Неизвестный художник "Портрет Карла Маркса", 1920-30-е), а портрет первого космонавта (Александр Шилов "Гагарин – сын родины", 1980) становился иконой нового времени. Но при этом рядом – небо Виктора Попкова ("Северная часовня", 1972) – строгое мерило человека, вечное напоминание о том, куда ему надлежит вернуться

http://rusmuseum.ru/exhib/future_exhibitions/